Сеич! Я плАчу. Я плачу от величия твоего гения. Да што я? Тут даже такие, предположим, величины, как Шопенгугль и Толстоевский потерялись-с бы. Буквально с первых строк твоего послания италианское чувство высокого опупеозо и наш родной греческий апофигей однофигственно заполнили хоронилище моей нутренности. Это нирвана, прана и штопана одновременно. Матомхарата юга и Наливалла севера без эксцесса и контрибуций поперек. Вечнонеизмеримый квадратный трехчлен непарноперистосложности. Материал достойный иерусалимского казака. Обнова основ. Символ сути. Восход закатов, рамзан кадыров и рулон обоев во всей перманентности закусинунса. Квинтэссенция неординарности метрического ритма. // Спасибо тебе, Сеич!